.png)
Посёлок Олива в прежние времена носил нежное название Мухалатка. Сменив множество владельцев-аристократов, он был куплен семьёй купцов Кокоревых, меценатов и коллекционеров. Расцвет Мухалатки начался в 1909 году, когда по распоряжению Сергея Васильевича Кокорева в поместье возвели роскошный дворец. Автором проекта дворца стал архитектор О. Э. Вегенер, до этого в 1902 году построивший в Ялте фешенебельную гостиницу "Метрополь". Дворец окружал прекрасный парк с многочисленными фонтанами и скульптурами. В самом дворце хозяин с удовольствием демонстрировал гостям уникальную коллекцию японского и китайского прикладного искусства. В годы советской власти в поместье обустроили Дом отдыха для партийной элиты, что позволило сохранить роскошную мебель дворца и коллекцию. Однако в 1941 году при отступлении Красной Армии здание и всё в нём находившееся было взорвано, коллекция погибла. Сегодня о поместье напоминают лишь остатки лестниц, а парк больше похож на лес, в котором ощущается что-то мистическое.
Увы, отыскать красивую старинную легенду о Мухалатке/Оливе мне не удалось. Зато с посёлком оказался связан человек-легенда: писатель, сценарист, публицист, создатель знаменитого Штирлица Юлиан Семёнович Семёнов.
В 1983 году Семёнов купил здесь полуразвалившийся дом и начал строительство дачи. По его задумке, дача должна была полностью походить на берлинский дом Штирлица, каким мы его видим в фильме "Семнадцать мгновений весны". Задумка удалась, и писатель назвал своё крымское жилище "Виллой Штирлица". Чтобы попасть на "Виллу", нужно доехать на автобусе/ маршрутке "Ялта-Севастополь" или "Ялта-Фарос" до остановки "Олива", а затем около километра пройти по поднимающейся в гору дороге и узким улочкам посёлка, вдыхая терпкий аромат можжевельника.
Музеем дача стала в 2000 году. Так решила нынешняя владелица дома Ольга Юлиановна Семёнова, младшая дочка писателя. Сама она вышла замуж за француза ливанского происхождения, более двадцати лет живёт с семьёй в Париже, но каждое лето (кроме нынешнего), приезжает в Оливу. Вход в музей бесплатный. Это - память о времени, когда Юлиан Семёнович, основав в 1989 году газету "Совершенно секретно" и являясь её главным редактором, получал зарплату один рубль в год.
Я оказалась на "Вилле Штирлица" в сентябре 2017 года. Ольга Юлиановна уже уехала, а гостей музея принимал его смотритель Андрей Евсеев. Знакомство с "Виллой" началось с кабинета писателя. Множество фотографий на стенах рассказывали историю путешествий Семёнова-журналиста.
Сначала, после окончания в 1954 году Института востоковедения, как специалиста по Афганистану и переводчика с пушту советских дипмиссий в странах Восточной Азии. Затем в качестве спецкора-международника "Литературной газеты". Во время учёбы в институте Семёнов познакомился с будущим Министром иностранных дел и руководителем российской разведки Е. М. Примаковым. А многие сокурсники писателя пошли работать в контрразведку и периодически его консультировали при написании детективов о разведчиках. Отсюда и родился миф о Семёнове, как агенте КГБ. По поводу данного мифа смотритель музея рассказал следующее. На самом деле Юлиан Семёнович сторонился данной организации и все основные материалы для книг искал в открытых для писателей и журналистов обычных архивах, проходя сложные процедуры допуска у чиновников госбезопасности и постоянные проверки при выходе из архивных помещений, когда все записи проверялись и "неположенное" изымалось. Только назначение на должность руководителя КГБ Ю. В. Андропова, которому нравились книги писателя, несколько изменило ситуацию. Семёнов периодически встречался с Андроповым, мог ему позвонить. Но тот же Андропов дал ему такой совет: "Многие знания, многие печали, выдумывайте лучше, ройтесь в открытых архивах". В архив госбезопасности Семёнов был допущен только один раз, когда писал роман "ТАСС уполномочен заявить", благодаря протекции друга-контрразведчика В. Кеворкова. Ему были предоставлены тома дела Огородника, но Юлия Семёновича хватило только на час. Он выбежал из помещения и со словами "Я всё просмотрел, остальное выдумаю" отдал серетарю документы. С другой стороны, любивший пошутить Семёнов на вопросы, правда ли, что он полковник КГБ, отвечал, что он уже не полковник, а генерал.
Среди фотографий большее место занимала подборка о деятельности Юлиана Семёновича по розыску вывезенных во время войны из Советского Союза в Германию культурных ценностей, в том числе Янтарной комнаты. Совместно с искусствоведом-исследователем Э. Фальцем фон Файном он учредил Международный комитет "За честное отношение к русскому искусству". В процессе поисков в 70-е годы были взяты интервью у нацистских деятелей, на тот момент живших в Испании: Скорцени, Шпеереа, Вольфа. Изыскания привели Семёнова и в закрытые колонии нацистов в Аргентине, куда ему удалось получить доступ как вице-председателю общества "СССР-Аргентина". Примером удачного результата поиска стало возвращение в Ливадийский дворец персидского ковра, подаренного шахом российскому императору в честь 300-летия правления Романовых и пропавшего после революции. Ковёр "засветился" на аукционе и был выкуплен с помощью того же Фальца фон Файна, немецкого барона с русскими корнями. Это событие тоже запечатлено на фотографиях. Во многом и в поисках, и в репортёрском деле Семёнову помогал его жизненный принцип "Я всего добьюсь, чего захочу". Он мог запросто сесть на пороге дома намеченного героя интервью и не уходить, пока не сделает свою работу.
На писательском столе в кабинете - печатная машинка Underwood, журнал "Детектив и политика" и газета "Совершенно секретно".
Главным редактором журнала Семёнов стал в 1986 году после избрания Президентом Международной ассоциации детективного и политического романа. Газета и одноименная телепередача увидели свет в 1989 году. Концепция "Совершенно секретно" строилась на публикации информации, изначально предназначенной только для источника и получателя. Разумеется, она вызвала негативную реакцию многих "важных" людей. Когда же главред начал переговоры с медиамагнатом Р. Мердоком о финасировании газеты и её выходе на международный уровень, был отравлен и умер первый заместитель Семёнова А. Плешаков. У самого Юлиана Семёновича случился инсульт. Несмотря на лечение у лучших специалистов в австрийской клинике, здоровье и творческую активность восстановить не удалось. Впрочем, ранняя смерть от инсульта была предсказана писателю ещё в 80-е годы здесь же, на "Вилле Штирлица", цыганкой Маргарет, женой его итальянского друга, а в прошлом подругой кубинского лидера Фиделя Кастро. "Просто лопнет сосудик", - сказала Маргарет и "утешила" - "всё произойдёт очень быстро". Она ошиблась в сроках: Семёнов пережил четыре инсульта в течение трёх лет. Заканчивая грустную тему, добавлю, что после смерти Юлиана Семёновича, согласно его распоряжению, прах был развеян над Чёрным морем. А в Москве на Новодевичьем кладбище поставлен памятник-кенотаф.
Вернёмся снова к музею. На следующих снимках - фрагменты экспозиции первого этажа: книги, фотографии, сувениры, осколок подбитого вьетнамскими партизанами американского самолёта. Самолёт был подбит в присутствии Семёнова, а осколок - подарок партизан.
На втором этаже в библиотеке собраны книги разных лет: "Майор Вихрь", "Бомба для председателя", цикл об Исаеве/Штирлице "Семнадцать мгновений весны", "Испанский вариант", "Алтернатива", "Очаяние", романы "Петровка, 38", "Огарёва, 6" и другие произведения писателя. Отдельные полки стеллажей занимают подшивки журналов "Огонёк", "Москва", "Смена", где работал Семёнов
Среди других авторов - большое количество томов Э. Хемингуэя. Оказывается, Семёнов отпустил бороду, желая быть похожим на знаменитого американца. Ещё он пытался выполнять правило Хемингуэя - писать по 500 страниц в день, но в результате остановился на 10 ежедневных страницах.
В конце экскурсии Андрей дал прочесть интервью с Ольгой Юлиановной для одной из крымских газет. "Папа был потрясающим, феноменальным авантюристом. Мне кажется, что каждый писатель и журналист должен быть авантюристом", - сказала она корреспонденту. Затем продолжила: "Но он никогда не причинял вред своими авантюрами. Приносил только благо, потому что нёс информацию, давал знания... Он был убеждён, что ... прошлое нельзя забывать, нельзя идеализировать, прошлое нужно уважать, каким бы оно ни было".
