Дмитрий Бычков и Варвара Шаталова: «Скалолазание — это борьба с самим собой»

«Среди скалолазов часто вспыхивают романы, которые заканчиваются свадьбами. Ведь мы проводим все...

Дмитрий Бычков и Варвара Шаталова Антон Жданов

«Среди скалолазов часто вспыхивают романы, которые заканчиваются свадьбами. Ведь мы проводим все свободное время на тренировках, соревнованиях, сборах. Паре невозможно ужиться, если один рвется в горы, а другой — на пляж», — уверены президент Федерации скалолазания России мастер спорта международного класса Дмитрий Бычков и мастер спорта Варвара Шаталова.

— Дмитрий, назовите мне, человеку несведущему, хотя бы пару причин, чтобы заняться скалолазанием.

— Первая — тренироваться можно и на природе, и в городе — в любую погоду скалодромы в вашем распоряжении. Прекрасно, если друзья и семья разделяют ваше увлечение, если же нет, можно поддерживать хорошую физическую форму в одиночестве. Для жителей мегаполисов это важно.

Скалолазание — уникальное занятие хотя бы потому, что вы никогда не встретите в горах однотипный рельеф, приходится постоянно приспосабливаться к чему-то новому. Это здорово тренирует мозг. Сказал бы, что скалолазание — интеллектуальный вид спорта.

Прежде чем начать движение наверх, необходимо просчитать маршрут. Чем четче сложится картина в воображении, пока стоите на земле, тем легче будет восхождение. Мы говорим «просмотреть трассу» — в каком темпе подниматься, какой рукой браться, чтобы не сорваться, где отдохнуть, где ускориться. Для этого должны быть хорошо развиты воображение и логика. Скалолазание — это история о преодолении... Борьба с самим собой.

Еще один аргумент за — этим спортом можно заняться в любом возрасте. Хоть в пятьдесят прийти на первую тренировку.

Варя: Для девушек есть отдельная причина. У скалолазок красивое телосложение — сухие руки, аккуратные плечи, мощный пресс. У нас всегда есть мотивация поменьше съесть — ради того, чтобы было легче взобраться на скалу.

И фотографии красивые получаются в горах, на рассветах и закатах. Вообще, в нашем виде спорта много романтики.

— Варя, наверное, среди скалолазов много мужчин? Есть из кого выбирать тем, кто еще не замужем? В нашей действительности это важный аргумент за.

— Мужчин и вправду много! Кстати, среди скалолазов очень часто вспыхивают романы, которые заканчиваются свадьбами. Ведь мы проводим все свободное время на тренировках, соревнованиях, сборах. Паре невозможно ужиться, если один рвется в горы, а другой — на пляж.

Дмитрий: Без общего интереса — какая семья? И дети скалолазов, когда вырастают, тоже находят себе пару среди своих же. Например парень моей старшей дочери Саши скалолаз. Варины сестры тоже замужем за «своими».

В любой семье очень важно быть на одной волне. Скажем, недавно я участвовал в соревнованиях по мотокроссу в Саратовской области. Говорю Варе: «Собирайся, едем вместе». А у нас, на минуточку, трое детей — пять лет, почти два года и несколько месяцев. Ничего, сели в машину и помчали.

— Дмитрий, любопытно, кому легче дается восхождение по вертикали — парням или девушкам?

— Девушкам проще. Сколько раз наблюдал на скалодроме такую картину: приходит качок, а с ним за компанию — хрупкая симпатичная барышня в туфельках на каблуке. И вот он пытается залезть, а не получается. Тогда с неохотой говорит: «Ладно, ну хоть ты попробуй...» Тут она скидывает туфельки и легко проходит трассу.

Варя с самым младшим Бычковым — Максимом Антон Жданов

Это связано с тем, что в скалолазании многое зависит от координации движений, грубая сила вообще не нужна. Девушке помогает пластичность, при этом не имеет значения, какого она роста, комплекции...

Тут скорее вопрос уровня амбиций и чего ты вообще хочешь достичь. Например есть желание просто залезть на вершину в десять — пятнадцать метров. Выбирай уровень трассы — и вперед. Они разные: от простейшей «четверки» до «девятки» — самой трудной, длинной, с крутым нависанием и минимальным количеством зацепок, которая по силам лишь профессионалам высокой категории. Среди них и мужчины, и женщины. На соревнованиях «девятки» почти не готовят, максимум «восьмерки».

На нашем сленге сложную трассу надо «насосать», прежде чем по ней полезть. Выучить наизусть, лишь тогда есть шанс ее пролезть целиком, без срывов, а на соревнованиях спортсмены видят трассу в первый раз, там нет возможности предварительного изучения.

— В каком возрасте люди обычно совершают последнее восхождение, а потом говорят: «Ну все, хватит, пора на печке сидеть»?

— Самое прекрасное, что такого возраста вообще не существует. Даже спортсмены — и те лазают на сложные трассы после пятидесяти — шестидесяти. О любителях говорить не приходится, хоть до восьмидесяти. Салават Рахметов стал чемпионом мира, когда ему было под сорок.

— Людям рисковым, любящим адреналин, показано скалолазание? Или наоборот — горы любят осторожных?

Варя: Скорее ответственных. Тех, кто заранее просчитывает, что может произойти при разных вариантах развития событий. Излишне самоуверенные чаще могут совершить ошибку.

Дмитрий: Тем, кто любит риск, чаще хочется подниматься без страховки. Они переоценивают свои возможности и силы.

И все же скалолазание относительно безопасно, это не бейсджампинг! Риск связан лишь с высотой и стихийным камнепадом. Если человек сорвался, современные технологии страховки однозначно выдержат. В худшем случае будешь просто висеть, пока тебя не спустят вниз. Скалолазы забираются невысоко, метров на тридцать. А дальше — уже история альпинистов. Но условного разделения между этими видами спорта нет.

— Дмитрий, страх высоты — противопоказание к занятиям скалолазанием? Я лично трясусь от страха даже на десятом этаже жилого здания.

— Фобия может помешать начать, потому что люди надумывают, представляют, что с ними может случиться, и остерегаются сделать первый шаг. Высоты боятся многие, в том числе мастера спорта международного класса. При этом выступают на Кубках мира! Например сибиряк Евгений Овчинников боится высоты. По моим наблюдениям, здесь история про «клин клином» — перестаешь бояться, как только удается оторваться от земли. Впереди цель, поэтому о страхе забываешь.

— Интересно, вы можете «на глазок» вычленить из толпы скалолаза — возможно по загару, сухопарости?

Дмитрий: Если мы говорим о профессиональных спортсменах, то конечно. Скалолаз скалолаза видит издалека. По одежде, например, узнает. По определенным моделям рюкзаков, фасону штанов, чаще это джоггеры. И по фенечкам типа репшнура или по карабинам, на которые в повседневной жизни мы крепим ключи — удобно, не потеряешь.

— А спортивные часы не выдают скалолаза?

Варя: Только если они «боевые», обкоцаны о скалы.

На скалодром Дмитрия когда-то привела мама Антон Жданов

— «По одежке встречаем», в общем. Интересно, а по внутренним качествам скалолазы похожи между собой?

Дмитрий: Да, похожи открытостью, легкостью в общении. Мы все на «ты», никакой иерархии. Хотя скалолазанием занимаются совершенно разные люди — от студентов до профессоров, от офисного планктона до чиновников высшего звена. В стране нет супердорогих скалодромов, где собирались бы какие-то особенные люди с определенным достатком. Это не гольф. У нас все очень демократично.

Еще скалолазы — люди воспитанные. Рядом с нашей федерацией расположен футбольный манеж. Уши вянут, когда слышим, как грубо общаются между собой игроки. Думаю, это присуще контактным видам спорта, которые провоцируют агрессию. У нас же нет конкуренции, поэтому все на позитиве, готовы друг другу помочь.

— Можете дать словесный портрет скалолаза-любителя?

— Это вполне состоявшиеся мужчины и женщины от двадцати пяти до сорока пяти лет. Им не нужно никому ничего доказывать, но хочется путешествовать по миру, переживать яркие эмоции.

— Если я, допустим, интроверт, но мне хочется пообщаться, смогу на скалодроме завести друзей?

Варя: Легко. Скалолазы — люди открытые, при этом не лезущие в душу. Нам всегда есть о чем поговорить, что обсудить. Это доказывают многочисленные фестивали, регулярно проходящие в крупных городах страны. И даже в категории новичков собираются сотни и сотни людей — тех, кто только начал пробовать себя в нашем виде спорта. Вы бы видели, как активно они общаются! И большинство находят товарищей уже на скалодромах.

Дмитрий: У нас есть задумка провести в ближайшее время большой фестиваль, на котором участники всю неделю будут перемещаться между скалодромами Москвы — их порядка полусотни. Вечерами после работы будет возможность попробовать силы на разных трассах. К слову, в столице строится огромный скалодром, который будет, очевидно, самым крупным в мире. После токийской Олимпиады у наших спортсменов будет возможность там заниматься.

— Сколько человек в нашей стране увлекаются скалолазанием?

— Всего порядка полумиллиона. Думаю, это связано с тем, что у нас и скалодромов, и гор немного. Чтобы лазать на природе по скалам, надо иметь возможность передвигаться по стране. Такой доступности, как в Европе — сел на поезд и через час вышел в горах, — у нас нет. Приведу простой пример. Если все московские скалодромы собрать в кучу, это будет один мюнхенский. При этом там он не один, их порядка десяти.

— Как обычно люди попадают в профессиональные скалолазы? Родители приводят?

Варя: По-разному. Скажем, чемпион мира Алексей Рубцов, который выступает в этом году за нашу сборную на Олимпиаде в Токио, впервые пришел на скалодром, когда ему уже исполнилось семнадцать. Это поздно, в других видах спорта подобное невозможно.

Меня к скалам привел папа, он занимался водным туризмом и не только. Сначала отдал в секцию скалолазания мою старшую сестру, затем среднюю, потом и моя очередь подошла. Мы все выступали за сборную России, средняя сестра и сейчас в спорте. Я — в любительском, с тремя детьми оставаться профессионалом невозможно. После рождения Филиппа, сейчас ему почти два, начала участвовать в соревнованиях. Через месяц после рождения Максима — ему полгода — выступила на соревнованиях в родном Воронеже.

Дмитрий с женой Варей и детьми — Максимом, Филиппом, Машей, Матвеем и Сашей Антон Жданов

В раннем детстве влюбилась в этот вид спорта и до сих пор им наслаждаюсь. Не слышала, чтобы кому-то из детей он не пришелся по вкусу. Наша пятилетняя Маша тоже лазает на скалодроме. Если говорит: «Ой, высоко, боюсь», мы показываем, что высота ничем не грозит. Даже если сорвется, повисит на веревке как на качелях. Замечаем, что ей все больше нравится добираться до вершины.

Дмитрий: Меня в скалолазы привела мама, несмотря на то что отец, Анатолий Бычков, в советские годы был гостренером команды по альпинизму и буквально с годовалого возраста возил меня с собой на сборы в альплагеря. Мама была далека от большого спорта, работала бухгалтером.

Мне очень повезло с тренером. Сейчас мне сорок три, и до сих пор нравится лазать. Правда по скалам, не на скалодромах, потому что стоит прийти на тренировку, обязательно кто-то подходит с вопросами. В итоге все это превращается в рабочий процесс.

— Дмитрий, ваши старшие дети тоже скалолазы?

— Саше двадцать два, она учится в медицинском и занимается рафтингом и скалолазанием. По складу характера упертая, готова пахать — необходимые качества для спорта. Матвею восемнадцать, окончил школу в этом году, тоже лазает — на любительском уровне. Их мама — альпинистка, и она категорически против того, чтобы дети пошли по ее стопам. И правильно, потому что это объективно опасная деятельность. Там мало что зависит от тебя самого в отличие от скалолазания.

Кстати, вот еще один аргумент за наш вид спорта. Он учит человека терпеть, преодолевать и добиваться цели. Это важные качества для жизни.

— Давайте поговорим о личном. Вас связали горы?

Варя: Да, ведь я со школьных лет выступала за сборную России и всегда знала, что президент нашей федерации — Дмитрий Бычков. Неоднократно видела его на соревнованиях, но познакомились мы, когда мне исполнилось девятнадцать, — на первенстве мира в Новой Каледонии. Начали встречаться через год, в 2015-м.

Однажды полетели в Италию на соревнования. Я специализировалась в скоростном подъеме и никогда не была на multi-pitch — скальном маршруте, разбитом на несколько вертикальных отрезков. В один из выходных Митя повел меня на высоту метров сто по вертикали. Помню и свой восторг, и страх — Доломитовые Альпы отвесные... Красиво невероятно. После этого начался наш роман. Предложение Митя сделал в Инсбруке, в Австрии, где мы опять же были на соревнованиях. Ночью вышли гулять, и на ступенях театра прозвучало: «Выйдешь за меня?» Тогда подарил кольцо.

Дмитрий: Правда до сих пор не можем дойти до ЗАГСа! Только назначим дату, как выясняется, что Варя в положении. Надо подождать, ей не хочется играть свадьбу с животом. Затем пандемия, потом снова беременна. Предложение приходится повторять.

Варя: Второй раз оно прозвучало в Таиланде, на Краби, где мы тоже лазали. Митя, думаю, настала пора третьего...

— Свадьбу тоже в горах сыграете?

Дмитрий: Не представляем еще где, но точно знаем, что соберем всех наших, а это, поверьте, не просто много, а о-о-очень много людей. И зажжем!